Правила в английском

Путеводитель лукоморью донцовой читать онлайн. Дарья Донцова: Путеводитель по Лукоморью. Путеводитель по Лукоморью

Никогда не стоит перепрыгивать через забор, если не знаешь, зачем его поставили.

Я медленно подошла к деревянным щитам, перекрывавшим почти всю дорогу, и стала осторожно протискиваться между забором и стеной деревянного дома. Одно из окон полуразвалившейся избенки открылось, оттуда вывесилась аккуратная круглолицая бабуля в белом отглаженном платочке и светло-серой кофточке с брошкой на кружевном воротничке.

– Ну и за каким… ты сюда прешься? – спросила она.

Вот уж от кого не ждешь площадного ругательства – это от такой вот старушки с добрым лицом, на котором цветет ласковая улыбка. Я опешила. Наконец пришла в себя и сказала:

– Хочу пройти на Октябрьскую улицу.

– Сама-то откуда? – неожиданно проявила любопытство пенсионерка.

– Из Москвы, – ответила я. – Уж извините, заплутала в вашем городе. Остановила на площади какого-то мужчину, он показал дорогу, но, похоже, ошибся, тут все перегорожено.

– Октябрьских у нас две, – пустилась в объяснения бабка, – новая и старая. Первая раньше называлась Ленинской, так ее переделали в Октябрьскую. А та, что раньше Октябрьской считалась, нынче Свободная, но народ ее все равно Октябрьской зовет.

– Я ищу дом художницы Ирины Богдановой, – вздохнула я. – Куда мне направиться?

– Тебе совсем не сюда, – заявила бабулька, – пехом попрешь или на метро сядешь?

– В Беркутове есть метро? – поразилась я. – Неужели сюда дотянули ветку?

– У нас оно поверху гоняет, – сказала старуха, – от здания управы до поворотного круга и назад.

– Вообще-то у меня машина.

– И где ж она? – спросила собеседница.

– Стоит на соседней улице, – вздохнула я. – Мне еще издали стало понятно, что тут не проехать, вот я и пошла пешком на разведку.

– Ну так топай назад, – велела старушка, – а потом кати через мост, речку, пустырь. Доедешь до магазина «Говядина вторсырье», там и спроси, куда дальше переть. У продавщицы поинтересуйся, ее Светкой кличут. Ты с ней поговори, Светлана может без очереди во двор Богдановой отвести.

– Говядина вторсырье? – изумилась я. – Как такое возможно? Вторичной переработке подвергаются металл, бумага, тряпки, а о продуктах питания, полученных подобным образом, я никогда не слышала.

Но старушка уже захлопнула окно, и мне не оставалось ничего другого, как вернуться к своему автомобилю. Я снова проехала по мосту через речушку, которую пересекла минут пять назад, миновала пустырь и увидела здание, которое украшала замечательная вывеска «Мясо секонд-хенд из Америки».

Припарковавшись на площадке, усеянной разнокалиберными ямами, я еще раз внимательно посмотрела на лавку. Судя по полному отсутствию людей, она не пользовалась особой популярностью. Это и понятно, ведь мало кому захочется купить «мясо секонд-хенд». Но по мере приближения к торговой точке мне стало ясно, что передо мной не один, а два магазина. Один назывался «Мясо», второй «Секонд-хенд из Америки». Просто их вывески висят встык, никаких кавычек на них, естественно, нет, а фасад здания был слишком мал, чтобы сделать между надписями промежуток. Мне стало смешно. Вот почему бабулька, любящая употреблять крепкое словцо, говорила про вторсырье – человеку ее возраста трудно запомнить его иностранный вариант «секонд-хенд». Ну и в какую дверь лучше зайти? Чем торгует упомянутая старушкой Светлана – продуктами или шмотками?

Поколебавшись мгновение, я потянула на себя правую и сделала новое открытие: у лавочек одно помещение, границей между ними служит касса, за которой восседает рыжая веснушчатая девушка.

– Сделайте одолжение, подскажите, как пройти к дому Ирины Богдановой, – обратилась к ней я.

Кассирша осторожно поправила щедро облитые лаком волосы и простуженно прохрипела:

– Ехайте на Октябрьскую. А лучше вам на метро сесть, пехом далековато.

– Вас Светой зовут? – улыбнулась я.

Девушка удивилась:

– Откуда вы знаете?

– Заблудилась в вашем городке. Потом вроде добралась до нужной улицы, но она оказалась перегорожена, забор там поставлен, – повторила я свои объяснения. – Только стала мимо него пробираться, из окошка бабуля выглянула, очень милая с виду.

– А, Раиса Кузьминична… – Света засмеялась. – Хотите, я расскажу, что дальше произошло? Баба Рая вам про две Октябрьские напела и сюда отправила, велела у меня дорогу на поле желаний спросить, да еще пообещала, что я к Ирине без очереди проведу.

– Вы случайно не экстрасенс? – восхитилась я.

Продавщица ответила:

– Бабка так со всеми поступает. Люди верят, а когда я отнекиваюсь, говорю, что не могу ничем помочь, они злятся. Один мужик даже драться полез. Вот рассказать про Богданову могу. Будете слушать?

Я энергично кивнула. Похоже, из-за отсутствия покупателей Светлане скучно на рабочем месте до зубовного скрежета, девушка явно обрадовалась посетительнице и решила поболтать от души. А мне ее желание на руку. До сих пор всю информацию о художнице ваша покорная слуга Виола Тараканова черпала в Интернете, и узнать подробности из уст местной жительницы мне будет полезно.

…Небольшой городок Беркутов расположен в девяноста километрах от Москвы. Вроде столица близко, но каждый день туда не наездишься, электричка идет почти два часа. Да еще не всякий электропоезд притормаживает на станции, некоторые со свистом пролетают мимо Беркутова. В советские годы народ в местечке жил не так уж и плохо. Тут располагался столичный НИИ с полигоном, где выращивали всякие экспериментальные растения, был построен целый район, в котором селились ученые. Некоторые из них работали вахтовым методом, другие, приехав из столицы на месяц, очаровывались размеренной жизнью Беркутова и становились его постоянными обитателями.

Городок делит на две неравные части речка со смешным названием Митька, поэтому у аборигенов в ходу слова «левый» и «правый» берег. Жить справа всегда было престижно, потому что там и располагались дома ученых, а слева ютились местные жители, которые обслуживали экспериментальные поля и оранжереи, работали домработницами, нянями. На правой стороне была очень хорошая школа, куда неохотно брали детей с левой стороны. А еще там имелись магазины с особым снабжением, где сотрудникам научного городка по талонам отпускали дефицитные продукты и промтовары. Сами понимаете, что «левые» сильно недолюбливали «правых», но им приходилось служить «господам москвичам», потому что рынок рабочих мест в Беркутове был весьма и весьма невелик. Причем все доходные места в городке, вроде службы в магазинах, на почте, в детском садике и клубе, были давным-давно заняты, а освободившиеся раздавались исключительно своим людям. Так что прочему люду не оставалось другого выбора: либо ты пашешь на ученых, либо катайся в Москву, убивая каждый день почти четыре часа на дорогу, поднимаясь в пять утра и ложась за полночь. Так повелось аж с конца сороковых годов двадцатого века, когда и был основан НИИ экспериментальных растений.

В перестройку заведенный порядок рухнул. НИИ перестал получать должное финансирование, захирел и развалился. Научные сотрудники разбежались кто куда, в Беркутове остались лишь те, кому некуда было деваться. Школа, магазины на правой стороне закрылись. Кандидаты и доктора наук, чтобы выжить, стали выращивать овощи и фрукты на продажу, пускать на лето дачников, а кое-кто вульгарно запил. Местное население ликовало. «Левые» были счастливы: ну наконец-то восторжествовала справедливость, пусть теперь «правые» поживут в нищете, поймут, каково приходится простым людям, без высшего образования. Но уже через полгода злорадство местного населения перешло в растерянность. В Беркутове не стало в магазинах ни товаров, ни продуктов. Все, кто ранее трудился в НИИ, потеряли работу и сидели без денег. Потом закрылась местная сберкасса, тихо умерли библиотека и клуб, а школа продолжала существовать лишь на голом энтузиазме старых учителей, готовых сеять разумное, доброе, вечное бесплатно. Но через пару лет пожилые педагоги стали умирать, молодежь же ни под каким видом не хотела работать в школе. Парни и девушки убегали из городка. Потом многие девушки вернулись назад – с детьми на руках. И сели на шею родителям, которые выживали за счет огородов.

В конце концов настало время, когда Беркутов почти умер. Коммунальное хозяйство пришло в полный упадок, картошкой местный люд засеял все участки земли, а центром культурной жизни считалась платформа, где на короткое время притормаживали электрички. Там коробейники торговали одеждой и были открыты ларьки с газетами-журналами, шоколадными батончиками-печеньем-жвачкой, сигаретами. Хорошо хоть, что Беркутов традиционно считался у москвичей экологически чистым местом, поэтому столичные жители привозили сюда на лето свои семьи. Июнь, июль и август были горячими месяцами для местных жителей – они вкалывали на огородах, консервировали овощи-фрукты, селили в своих избах дачников, сами же ютились в сараюшках. Ну а осенью, зимой и весной проедали заработанное летом.

Возрождение Беркутова началось после того, как мэром в городке стал доктор наук Максим Антонович Буркин. Несмотря на солидные научные регалии, Максим был человеком отнюдь не пожилым и весьма пробивным. Непонятно, каким образом Буркину удалось получить финансирование и починить дорогу, которая шла от вокзала к центру городка. Но беркутовцы сразу осудили мэра: одни считали, что городскому начальству следовало открыть рынок, другие ожидали бесплатного ремонта своих домов, третьи надеялись на материальную помощь.

– За каким чертом нам шоссе? – бормотали «левые». – Максим для себя постарался. Трясет его, видите ли, когда в иномарке катит.

«Правые» помалкивали, но и у них вид был хмурый.

Положение дел волшебно изменилось, когда в Беркутов на постоянное жительство прибыла Ирина Богданова. О том, что в провинциальном местечке поселилась знаменитость, народу стало известно быстро. Новость приехала по дороге, которую возродил Буркин. И первой ее узнала Клавдия Семеновна Рябцева.

Ясным солнечным днем на шоссе показался большой автобус с яркой надписью «Телевидение». Он притормозил у первого дома Беркутова, из салона выглянул патлатый парень в черной бейсболке и заорал:

– Эй, тетка, где тут у вас дом Богдановой?

Клавдия, собиравшая с капусты гусениц, с трудом распрямила затекшую поясницу и переспросила:

– Чегой-то? Кого вы ищете?

– Художницу Ирину Богданову, – повторил молодой человек.

– Не слышала про такую, – растерялась женщина. Потом окликнула десятилетнюю внучку: – Тань, а ты ее знаешь? Может, у вас в школе кто новый появился?

– Не-а, – протянула та.

– Некоторые люди, не найдя в капусте младенца, воспитывают кочан, – буркнул добрый молодец, и автобус резво покатил вперед.

Но долго бороться с гусеницами старухе не удалось – у домика притормозил мини-вэн. То есть опять же автобус, только на сей раз маленький, розовый, похожий на леденец. На ветровом стекле у него было написано «Журнал «Дамское счастье».

– Бабуля! – гаркнул водитель. – Как к местной волшебнице проехать?

Клавдия перекрестилась.

– Слава богу, нету у нас колдунов.

Из другого окошка высунулась симпатичная блондинка.

– Бабулечка, шофер пошутил. Нам нужна Ирина Богданова, мы едем на пресс-конференцию.

Рябцева от неожиданности выронила банку с вредителями.

Сзади раздался нервный гудок. Почти вплотную к багажнику мини-вэна припарковалась длинная серебристая машина. Из нее вышел мужчина в джинсах и спросил у знатоков дамского счастья:

– Ребята, вы на презентацию? К Богдановой?

– Ага, – радостно кивнула девушка. – Но куда двигаться, не знаем. Местные дорогу не показывают.

Незнакомец поморщился.

– Чего от чукчей в тундре ждать? Даже если у них Будда поселится или с неба на колеснице Зевс спустится, алконавтам без разницы. Думаю, нам надо ехать по шоссе вперед. Поверьте моему личному опыту: если в провинции есть одна-единственная заасфальтированная дорога, она прямиком ведет к особняку местного мэра. Вот у него и поинтересуемся.

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Дарья Донцова
Путеводитель по Лукоморью

Глава 1

Никогда не стоит перепрыгивать через забор, если не знаешь, зачем его поставили.

– Ну и за каким… ты сюда прешься? – спросила она.

– Хочу пройти на Октябрьскую улицу.

– Сама-то откуда? – неожиданно проявила любопытство пенсионерка.

– Я ищу дом художницы Ирины Богдановой, – вздохнула я. – Куда мне направиться?

– Тебе совсем не сюда, – заявила бабулька, – пехом попрешь или на метро сядешь?

– В Беркутове есть метро? – поразилась я. – Неужели сюда дотянули ветку?

– У нас оно поверху гоняет, – сказала старуха, – от здания управы до поворотного круга и назад.

– Вообще-то у меня машина.

– И где ж она? – спросила собеседница.

– Сделайте одолжение, подскажите, как пройти к дому Ирины Богдановой, – обратилась к ней я.

Кассирша осторожно поправила щедро облитые лаком волосы и простуженно прохрипела:

– Ехайте на Октябрьскую. А лучше вам на метро сесть, пехом далековато.

– Вас Светой зовут? – улыбнулась я.

Девушка удивилась:

– Откуда вы знаете?

– Вы случайно не экстрасенс? – восхитилась я.

Продавщица ответила:

«Правые» помалкивали, но и у них вид был хмурый.

– Эй, тетка, где тут у вас дом Богдановой?

Клавдия, собиравшая с капусты гусениц, с трудом распрямила затекшую поясницу и переспросила:

– Чегой-то? Кого вы ищете?

– Художницу Ирину Богданову, – повторил молодой человек.

– Не-а, – протянула та.

– Бабуля! – гаркнул водитель. – Как к местной волшебнице проехать?

Клавдия перекрестилась.

– Слава богу, нету у нас колдунов.

Из другого окошка высунулась симпатичная блондинка.

– Бабулечка, шофер пошутил. Нам нужна Ирина Богданова, мы едем на пресс-конференцию.

Рябцева от неожиданности выронила банку с вредителями.

– Ребята, вы на презентацию? К Богдановой?

– Ага, – радостно кивнула девушка. – Но куда двигаться, не знаем. Местные дорогу не показывают.

Незнакомец поморщился.

Глава 2

Возмущенная хамством заезжих гостей, баба Клава забыла про гусениц и пошла по соседкам, рассказывать им о наглых столичных штучках. Местные сплетницы зацокали языками и в свою очередь побежали по своим подругам. А по единственной дороге то и дело проносились автомобили с московскими номерами. Все они пересекали мост и, миновав Октябрьскую улицу, въезжали в ворота бывшего НИИ экспериментальных растений. Беркутовцы терялись в догадках. Вскоре до их слуха стала долетать музыка, потом кто-то заорал в микрофон с такой силой, что его голос достиг ушей тех местных жителей, которые не постеснялись подойти вплотную к распахнутым воротам.

– Приветствуем вас на открытии мастерской великой Ирины Богдановой. Благословенная земля Беркутова рада переезду к нам Ирины Ильиничны. Ура!

Праздник длился долго, народу для участия в нем прикатила уйма, состоялся концерт с участием звезд второй свежести. То есть из столицы примчались какие-то певцы, но беркутовцы, которые не видели артистов, а лишь слышали их пение (преимущественно под фонограмму), решили, что в бывшем НИИ выступают те, кто каждый день мелькает на экране телевизора, и окончательно ошалели.

Местные жители еще пару дней пребывали в изумлении, а рассеялось оно в воскресенье утром, когда обитатели Беркутова, продрав глаза, включили свои «зомбоящики» и стали внимать программе, которую до полудня показывал районный телеканал. Как правило, ведущая Ульяна Сергеева, упорно копирующая своих коллег из московского телецентра «Останкино», с натужной бодростью рассказывала о всех новостях округи за неделю. Но в то утро Уля пребывала в искреннем восторге, слова сыпались из нее с утроенной скоростью, и Беркутов был сражен услышанной историей.

Оказалось, что когда-то в НИИ экспериментальных растений служил некий Илья Богданов, тихий, незаметный ученый, занимавшийся селекционной работой с морковью. У него была доченька Ирочка, которую он, будучи вдовцом, растил один. Потом Богданов исчез из Беркутова. Ни с кем из местных жителей ученый, довольно угрюмый и неразговорчивый, не общался, поэтому ни один человек о нем не тосковал. Илью забыли мгновенно и никогда бы не вспомнили об отце-одиночке, но Ира выросла и стала известной художницей. Если верить захлебывающейся от эмоций Ульяне, на картинах Ирины Богдановой помешался чуть ли не весь мир. Их покупали как музеи, так и частные коллекционеры, автора называли гениальной, ставили в один ряд с таким художником, как Целков2
Целков Олег Николаевич (р. 1934 г.) – российский художник, один из самых значительных представителей так называемого «неофициального искусства». С 1977 года живет во Франции. Невероятно талантливый живописец, не теряющий с возрастом фантазии и способности удивлять своих поклонников.

Превозносили Ирину буквально до небес.

Беркутовцы прибалдели, когда на экране стали демонстрировать фотографии наиболее известных полотен дочери ученого. Ну, например, «Рассвет на западе». Весь холст замазан черной краской, только в правом верхнем углу осталось круглое светлое пространство, в котором изображено скопище пронзительно красных полумесяцев. И что сие означает? Почему мазня, которую легко мог сотворить пятилетний ребенок, привела в восторг и критиков, и коллекционеров, и публику? Где тут восходящее солнце? Смущало и название, ведь даже первокласснику известно, что светило озаряет первыми лучами небосклон на востоке, на западе оно заходит за горизонт. Или другая работа Богдановой – «Слезы настоящей любви». Здесь фон был белый, а по нему в беспорядке разбросаны разноцветные «горошины». В общем, полная ерунда, так любой намалюет. И бедные беркутовцы чуть не рухнули со своих табуреток, когда услышали слова ведущей местных теленовостей.

– Оба произведения хранятся в музеях Америки, каждое из них сейчас оценивается в несколько миллионов долларов, – объявила Ульяна.

А земляки живописицы закачали головами – похоже, штатники сошли с ума, раз они готовы отдать вагон денег за мазню.

Но главное изумление поджидало их впереди. Оказывается, Ирина может исполнить заветное желание человека. Нужно просто подойти к ней со своей просьбой, например, сказать: «Я хочу замуж!» Художница возьмет листочек бумаги размером чуть больше сигаретной пачки и примется на нем рисовать. Композиция обычно состоит из черточек, штрихов или геометрических фигур. Потом Ирина отдаст просителю сие произведение. А дальше начинается самое интересное: листочек надо поместить под стекло, убрать подальше с глаз, постараться забыть о мечте, и – заветное желание исполнится непременно.

Хоть Беркутов и был в год возвращения Богдановой медвежьим углом, там все же жили люди, умеющие работать в Интернете. Очень скоро местное население выяснило, что у Ирины есть сайт, набитый сообщениями от тех, кто с ее помощью удачно нашел свою вторую половину, получил прекрасную работу, вылечился от тяжелой болезни, помирился с родственниками, родил ребенка. Но кроме восторженных благодарностей там были размещены и письма людей, с которыми Ирина не пожелала иметь дела. Да, да, Богданова бралась помогать далеко не каждому. Человек мог упасть перед художницей на колени, биться лбом о землю, рыдать, но она молча проходила мимо. С другой стороны, порой художница останавливала на улице машину, подзывала прохожего и быстренько рисовала ему «исполнялку» – так народ назвал листочки с ее каракулями. Чем руководствуется Богданова, никто не понимал. Как все гении, дочь ученого человек с большими странностями. Ирина провела за границей несколько лет, а потом решила навсегда поселиться в Беркутове. Почему? Спросите что-нибудь попроще. Ну, например, где встретить марсианина. Честное слово, ответить о местожительстве зеленого человечка будет намного легче, чем объяснить поведение художницы.

После того как исполнительница желаний устроилась в Беркутове, жизнь небольшого, забытого Богом и властями местечка стала меняться с калейдоскопической скоростью. Сюда валом повалил народ со всей России, из близкого и дальнего зарубежья. Сперва паломников было немного, но потом начался настоящий бум, людей привозят автобусами – несколько крупных туристических агентств продают туры под названием «Ваша мечта». Мэр города постарался создать для приезжих наилучшие условия. Максим Антонович сумел привлечь инвесторов, и теперь в подмосковном местечке построено несколько вполне приличных гостиниц, открыты кафе, рестораны, работает музей, где можно посмотреть и приобрести репродукции картин Богдановой. Говорят, что их покупка приносит удачу.

Здания НИИ, во дворе которого некогда устроили праздник, посвященный приезду Ирины, более нет. Небольшое и ветхое строение снесли, а на его месте вырос крошечный домик художницы. Возле него появились особняки беркутовской знати: мэра Буркина, главного врача больницы Владимира Яковлевича Обоева, директора школы и, по совместительству, музея Степана Николаевича Матвеева, бывшего начальника местной милиции, а ныне ближайшего приятеля и помощника главы города Игоря Львовича Сердюкова. Аборигены зовут этот размещенный за одним забором поселок Лукоморьем. Есть еще второе название: Царское село, но ненависти к начальству никто не испытывает. Наоборот, Максима Антоновича теперь любят и говорят:

– Ну, построил себе человек хоромы, так ведь и о городе заботится, живем мы лучше других. Благослови господь Богданову и нашего мэра за то, что ее сюда зазвал.

Беркутов процветает за счет паломников, спешащих к художнице. Ирина к народу выходит регулярно, любое ее появление на публике вызывает истерику и вопли. Однако когда именно доброй волшебнице придет в голову появиться во дворе дома и осчастливить кого-то из тех, кто трепетно ждет ее появления, неизвестно. Каждому вновь прибывшему непременно расскажут байку, как один раз Богданова совершенно неожиданно возникла во дворе, нарисовала всем без исключения картинки, и у всех потом исполнились их заветные желания. Среди тех, кто приезжает к художнице, много людей с неустроенным личным счастьем, безработных, нищих, но львиную долю в сей толпе составляют родители больных детей. В областной клинике, расположенной на окраине Беркутова, лечат малышей, которым поставлены тяжелые диагнозы. Их матери сутками дежурят во дворе Ирины, вместе с ними стоят и родственники тех, кто лежит в других медучреждениях. Люди готовы на все, чтобы увидеть своих ребяток здоровыми, поскольку знают: те, кто получил из рук художницы «исполнялку», вскоре увезли домой детей, избавленных от злого недуга.

Поскольку топтаться у крылечка сутками в надежде увидеть великую женщину могут не все, в Беркутове существует сад счастья. Там все деревья обвязаны особыми лентами, на которых люди пишут свои имена, фамилии и телефоны. Говорят, поздними вечерами, когда территория закрывается для посетителей, Ирина любит прогуливаться среди посадок, ранее принадлежавших НИИ растениеводства, и иногда снимает попавшиеся под руку ленты, отдает своим помощникам, а те звонят избранному. Счастливчик на всех парах несется в Беркутов, где его ждет встреча с доброй феей. Ну а теперь самое интересное: Богданова не берет с людей ни копейки, рисует «исполнялки» совершенно бескорыстно.

Так по какой же причине провинциальный городишко вылез из финансовой ямы? Ответ прост: все, что связано с именем художницы, приносит доход. Человек, приехавший в Лукоморье, непременно берет у ворот путеводитель и, следуя его указаниям, начинает с сада счастья. Повязать на дерево можно лишь ленточку, купленную у входа в сад. Причем у людей есть выбор – можно приобрести тоненькую, коротенькую тесемочку за пятьдесят рублей или широкую и длинную за тысячу. Думаете, народ в целях экономии покупает самую дешевую? Вовсе нет! Все полагают, что Ирина обратит внимание на большую ленту, поэтому крошечные не пользуются особой популярностью. В магазинчике у входа в сад можно приобрести ленты за пять, десять и даже за двадцать тысяч, и они на прилавке не залеживаются. Там же продают и репродукции картин, от маленьких до огромных.

Если заглянуть в сувенирную лавку, открытую на центральной улице Беркутова, то там посетитель увидит все те же репродукции, а еще фото Ирины, снимки сада счастья, мастерской и дороги здоровья. Что такое дорога здоровья? Длинная крытая аллея, которая тянется от сада к фонтану. На ней установлены щиты, куда люди прикрепляют записочки с пожеланиями выздоровления своим больным родственникам и знакомым. Денег за место на досках никто не берет, но прицепить туда можно лишь листочек, купленный в будочке, стоящей чуть поодаль. И, конечно, бумажки разного размера… ну, все, как с ленточками.

Пройдя аллею до конца, человек упирается в фонтан, вода в котором обладает волшебными свойствами. Умоешься ею – и все неприятности словно корова языком слизнула. Набрать воды можно бесплатно, вот только зачерпывать из фонтанчика разрешается бутылочкой, которая… правильно, продается в той же будочке, что и бумага. И, сами понимаете, емкости разного объема.

Люди, прибывшие в Беркутов, поступают совершенно одинаково: покупают ленточку, привязывают на дерево, торопятся к аллее здоровья, прикрепляют там записочку, набирают водички из фонтана и бросают туда монетку. Последнее действие никак не провоцировалось создателями бренда «Ирина Богданова», люди сами начали швырять мелочь, одному Богу известно, сколько денег в конце недели выгребает со дна нанятый рабочий. Проделав программу минимум, паломник непременно захочет приобрести и репродукцию, и фотографии, а потом отправится к дому художницы, где постоит в толпе, ожидая вероятного выхода Ирины.

Одним словом, никто никого не обманывает, денег не вымогает. Можешь прибыть в Беркутов и абсолютно бесплатно потолкаться среди сотни себе подобных, надеясь хоть краем глаза посмотреть на художницу. Совсем не обязательно тратиться на ленточку, записку и покупку печатной продукции. Но кто же удержится от соблазна? Тем более что местные жители охотно рассказывают приезжим о том, каким волшебным образом исполнились мечты счастливчиков, и советуют непременно зайти в ротонду благодарностей.

Это большая закрытая веранда, ее стены густо утыканы круглыми розетками с бантами, наподобие тех, что раздают победителям собачьих и кошачьих выставок. Их водружают те, чьи желания исполнились. Да, да, если вам повезло, нужно приехать в Беркутов и сказать «спасибо». Зачем тратить время на еще одно посещение городка? Объяснение простое. Все, кто жаждет исполнения желаний, непременно совершенно бесплатно берут у входа во двор фото Богдановой, на оборотной стороне которого напечатан такой текст: «Просьба, высказанная от чистого сердца, всегда будет услышана. Хороший, добрый человек получит награду, злой и жадный окажется наказан. Не проси чужого мужа, не призывай смерть родственника ради наследства, не мечтай заполучить должность другого. Зло вернется к тебе и собьет с ног. Проси любви, удачи, здоровья близким, будь добр к людям, пожелай всем счастья, и оно придет к тебе. Молись за своих врагов, зло уходит при виде добра. Никогда не жадничай. Поделись с теми, у кого ничего нет. Отдашь копейку, через некоторое время она вернется к тебе сотней. Купи розетку для ротонды благодарностей, все вырученные средства идут в фонд детского отделения больницы».

Здесь же стоят большие опечатанные ящики, куда надо опустить конверт с пожертвованием. Сколько отстегнуть? Как вам велит совесть и позволяет кошелек, но хоть червонец, да бросить надо. Ходят слухи, что некоторые очень богатые и знаменитые люди жертвуют миллионы. Так уж устроен человек – он полагает, что можно откупиться от неприятностей. Куда идут деньги? В основном, на оснащение больницы. Там сейчас есть современная диагностическая аппаратура, сделан прекрасный ремонт и даже работает общежитие для родственников больных детей.

Как правило, паломник прибывает на несколько дней. Он может остановиться в одной из местных гостиниц, но, во-первых, чаще всего там нет мест, а во-вторых, номера дорогие. Зато местные жители охотно предоставят приезжему койку за вполне приемлемые деньги, расскажут легенды о Богдановой, накормят-напоят.

Ранее в Беркутове существовала оппозиция в лице Ивана Сергеевича Лапина, полковника в отставке, который иногда устраивал демонстрации протеста. Лапин маршировал перед воротами двора, куда стекаются паломники, с транспарантом «Верните в Беркутов тишину». Обычно акция длилась около четверти часа, потом к мужчине подкатывали полицейские. С укоризной сказав: «Ну как вам не надоест…» – они отнимали у бывшего вояки щит с надписью и отправляли Лапина домой.

Никто из окружения Богдановой не реагировал на выходки Ивана Сергеевича.

А потом произошла трагедия. К отставному полковнику на лето из Москвы привезли внучку лет шести-семи. Девочка побежала в лес и нашла там милого ежика. Он оказался на удивление приветливым, разрешил погладить себя и даже взять в руки. Малышка играла с ежом долго, а потом тот вдруг укусил ребенка. Дедушка не счел происшествие серьезным, помазал ранку йодом, залепил пластырем и на том успокоился. Но через несколько дней внучка Лапина умерла от бешенства, заразившись им от того ежа.

В Беркутове моментально начали говорить, что все зло, которое полковник направлял на Ирину, отскочило от сильной энергетической защиты художницы и вернулось к нему в удесятеренном виде. И вообще, на Богданову можно смотреть, лишь испытывая к ней любовь и почтение, иначе будет как с Лапиным – сам останешься жив, но лишишься наиболее дорогого в своей жизни.

Теперь у Ирины недругов в городе нет, все демонстрируют при ее виде восторг, но, на всякий случай, на глаза художнице не показываются. Одна Силантьева, недовольная тем, что мимо ее избы порой пытаются прошмыгнуть заблудившиеся паломники, вредничает и посылает приезжих на другой конец города.

– Та самая бабушка, что направила меня к вам? – спросила я у рассказчицы.

Светлана кивнула.

– Ага. Это на сегодняшний день ее метод борьбы. На Октябрьской улице трубы чинят, вот и поставили заборчик, чтобы народ в яму не падал, проход сузился, все мимо избушки Силантьевой и пропихиваются. А Раиса Кузьминична у окошка день-деньской сидит, делать-то ей нечего, ни детей, ни внуков у нее нет. Если кто из местных надумает пройти, она просто матерится, а ежели постороннего видит, отсылает несчастного в противоположную сторону, как вас, например. На самом деле надо было чуть вперед продвинуться, а там уже попадете на дорогу к Ирине. Вы повернули с шоссе направо в первый переулок, а следовало во второй. Ох, нарвется бабка Раиса, даст ей кто-нибудь за такие фортели в глаз! Старуха совсем обнаглела, рассчитывает, что люди, узнав, как их обманули, назад не придут. Но рано или поздно встретится неленивый человек, и несдобровать ей тогда. Сама-то она злопамятная, как крыса. Знаете, почему Силантьева именно адрес магазина назвала?

Я заинтересованно взглянула на собеседницу.

– Недавно бабка спрашивает меня: «Свет, почем у тебя шпалы в шоколаде?» Я ей вежливо ответила, а та давай гудеть: «Дорого очень, сделай скидку, сбрось червонец». А как же я могу цену скостить? Магазин не мой, я лишь товар отпускаю. Не нравится стоимость, не покупай! Раиса обиделась и теперь всех паломников сюда направляет, имя мое им говорит. Ну и кто она после этого? Кстати, я ведь как раз у нее квартирую, в сараюшке живу, так что повадки старухи хорошо знаю. Жутко вредная!

– Вы торгуете шпалами в шоколаде? – изумленно спросила я.

– Ага, – кивнула Светлана и показала пальцем на витрину.

Я перевела взгляд, увидела стеклянные вазочки, набитые печеньем, и прочитала ценники: «Шпалы в шоколаде», «Принцесса со вкусом лимона», «Щенок с вареньем». Из груди вырвался невольный вздох. Да уж, ничего не скажешь, очень удачные названия для кондитерских изделий. И, конечно, написаны они были без кавычек.

До чего же негостеприимный городок! Не успела я приехать, как сразу подслушала разговор, что визит писательницы Арины Виоловой хуже десанта зеленых человечков. Если бы не секретное задание, ноги бы моей здесь не было! Не так давно в Беркутове объявилась… добрая волшебница: художница Ирина Богданова, направо и налево раздающая «исполнялки». У обладателей этих чудесных картинок, талантливо накорябанных в стиле «палка-палка-огуречик», мигом сбываются любые желания! Правда, есть небольшая неувязочка: Ирина Богданова… погибла несколько лет назад! Кто же занял место художницы и коварно вжился в ее роль? Я обязательно разберусь, только сначала приму душ из лейки в местном пятизвездочном отеле и выгоню влюбленную парочку, зачем-то забравшуюся в мою постель!

Из серии: Виола Тараканова. В мире преступных страстей

* * *

компанией ЛитРес .

Во двор дома Ирины Богдановой я прошла беспрепятственно. И мне сразу стало понятно, почему люди называют это место Лукоморьем. Здание, возле которого я сейчас стояла, походило на сказочный теремок, а в саду не хватало лишь дуба и ученого кота на золотой цепи. Я посмотрела на толпу тихо разговаривающих людей и достала мобильный.

– Здравствуйте, Игорь Львович, вас беспокоит Виола Тараканова, то есть писательница Арина Виолова. Я приехала, но не знаю, как войти в особняк, перед ним большое количество народа.

– Надеюсь, вас не затруднит обойти здание слева, – зачастил мужской голос из трубки, – там в заборе есть калиточка с домофоном, а я уже бегу.

Мне понадобилась пара минут, чтобы добраться до места, и я увидела Игоря Львовича, полного брюнета в дорогом костюме.

– Здравствуйте, рад встрече, – со скоростью пулеметной очереди выпалил он, – как доехали… рад, что добрались… прекрасная погода… пройдемте сюда… осторожно, тут ступеньки… давайте куртку, присаживайтесь в гостиной… сейчас Максим Антонович подойдет, извините, он интервью телевизионщикам дает… чай, кофе… располагайтесь, как дома, сейчас я вернусь, не скучайте…

Так и не дав мне вставить словечка, Игорь Львович развернулся и с неожиданной для толстяка прытью исчез в коридоре. Я осталась одна и стала осматриваться.

Уютно обставленная в английском стиле комната имела эркер. Одна стена небольшого помещения была заставлена книжными шкафами. За стеклами виднелись собрания сочинений русских и зарубежных классиков, все в дорогих переплетах. Судя по состоянию корешков, к книгам никто не прикасался. Напротив стоял огромный кожаный диван с маленькими столиками по бокам, на них были водружены вазы с композициями из сухих цветов. Я не люблю чучела животных и мумифицированные растения, поэтому не села на диван, а прошла в эркер и устроилась в одном из двух кресел, тоже разделенных столиком. На нем лежал роман Милады Смоляковой в сильно потертой обложке.

Я покосилась на книжку и подавила вздох. Везде Милада! Интересно, что происходит с произведениями Арины Виоловой? Я редко вижу людей со своими книгами в руках. Может, мои детективы отправляют в районы Сибири и Дальнего Востока, где они служат альтернативным топливом для котельных?

– Катастрофа! – вдруг отчетливо произнес невдалеке смутно знакомый голос. – Катастрофа!

– Не стоит поддаваться панике, – ответил красиво окрашенный тенор.

– Ты идиот? – закричал первый мужчина. – Не понял? Ее нет!

– Спокойствие, только спокойствие, истерикой делу не поможешь, – откликнулся второй собеседник.

Я повернула голову, увидела, что одно из больших окон чуть приоткрыто, и поняла: в соседнем помещении невидимые мне люди, уверенные в том, что их никто не слышит, ведут беседу.

– Ее нет, – нервно повторил первый мужчина. – Нет! Мы погибли!

– Где Максим Антонович? – вмешался в разговор баритон Игоря Львовича. – Приехала Арина Виолова. Нам надо срочно решать проблему.

– Приперлась! – выпалил тот, кто только что говорил о гибели.

– Владимир Яковлевич, – укоризненно произнес тенор, – возьми себя в руки.

– Катастрофа! Кошмар! – пошел вразнос его собеседник.

Я сидела, боясь пошевелиться. Конечно, подслушивать чужую беседу некрасиво. Но, во-первых, речь шла обо мне, а во-вторых, у меня есть задание, которое необходимо выполнить. Да, да, я прибыла в особняк Ирины Богдановой под своим настоящим именем, в качестве писательницы. Я никого не обманываю, не прикидываюсь другим человеком и, вероятно, потом напишу книгу, в которую включу сюжет про художницу, но основная моя цель вовсе не сбор материала для романа. Я шпион, которому нужно разузнать кое-какую информацию. А бойцу невидимого фронта лучше забыть о хорошем воспитании. Наоборот, ему надо отрастить длинные уши и не стесняться их использовать. Сейчас я стала незримым свидетелем беседы главврача Обоева, какого-то мужчины и Игоря Львовича. Владимир Яковлевич, выскочив из кафе, успел добраться до дома Богдановой значительно раньше меня, неторопливо вкушавшей латте и болтавшей с официанткой. Интересно, что произошло? Почему врач находится в состоянии истерики и твердит о катастрофе?

Послышался звук шагов.

– Что случилось? – спросил новый, тоже мужской голос.

– Ее нет! – гаркнул Обоев. – Она ушла от нас! Максим, ты понял?

Так, так, новый собеседник не кто иной, как мэр, подумала я.

– Кто ушел? Куда? – не сообразил Буркин.

– Туда! – в рифму ответил Обоев. – Что делать? Да еще Виолова приехала!

– Кто-нибудь объяснит мне, что стряслось? – повысил голос градоначальник. – Вадим, Игорь! Почему Володя в панике, а?

– Идите сюда, – сказал человек, который беседовал с Обоевым до появления Игоря Львовича и которого, судя по всему, звали Вадимом, – я виски налил.

– Звоним тебе, Макс, а ты трубку не берешь, – с упреком произнес Игорь Львович.

Очевидно, компания отошла в глубь комнаты, потому что я перестала различать слова, до моего слуха долетал лишь невнятный бубнеж. Затем вновь раздался визгливый голос главврача:

– За каким хреном ты связался с бабой, строчащей низкопробные книжонки?

– Молчать! – приказал Максим Антонович. – Слушать меня! Сто раз повторял: литераторшу прислал Корсаков, а ему отказать нельзя. Да и просьба Бориса Ивановича показалась мне пустяковой: Виолова, любимый автор женщин его семьи, хочет поговорить с Ириной, собралась сделать Богданову героиней своей новой книги. Теперь найдите хоть одну причину отказать депутату, а? Молчите? И правильно, сказать тут нечего. Виолова прибыла на пару дней, ей необходимо обеспечить комфорт, любовь и ласку. Баба поселится у Оскара. Марта будет перед ней приседать, кланяться, везде ее водить, отвечать на вопросы гостьи. А для начала сделаем ей «исполнялку», авось Виолова сразу уедет.

– Как? – нервно спросил Игорь. – Как?

– Машина, – непонятно для меня ответил мэр. – Вы совсем потеряли голову? Это что, в первый раз?

– Нет, – нестройным хором ответили остальные участники беседы.

– У нас уже есть опыт достойного выхода из форс-мажора. Применим его вновь. Не вижу повода для истерик, – спокойно заявил хозяин Беркутова.

– Тогда у нас Люда была, – пробормотал Владимир Яковлевич. – А теперь кто?

– К вечеру решу эту задачу, – пообещал Максим Буркин. – Ну, пришли в себя? Отлично. Народ на улице нас не волнует, там все, как обычно. Основная проблема – приезд Виоловой. Предупредите Оскара, что сия госпожа самый важный ВИП-гость. Пусть он Федору прикажет расстараться.

– Оскар идиот, – проворчал Игорь Львович.

Максим Антонович не стал возражать:

– Верно, но у него лучший отель в городе. Понятен мой план? Немедленно отправляйте к Виоловой Марту. «Исполнялка» в машине. Если писательница сразу не уедет, то тогда – обед, прогулка, а вечером встреча с Ириной.

– Если ты ее устроишь, – протянул Игорь Львович.

– До захода солнца еще далеко, – оптимистично откликнулся мэр. – Где сейчас госпожа Тараканова?

– В маленькой гостиной, – ответил Сердюков.

– Очень нехорошо оставлять московскую даму одну, – упрекнул Игоря глава Беркутова, – немедленно пришли к ней Марту. А где Людмила?

– Пока дома, – буркнул Владимир Яковлевич.

– Замок людоеда – лучшее место! – опять же непонятно для меня воскликнул Игорь.

– Глупая идея, мне она не нравится, – сказал Максим Антонович. – Зачем туда? Разве нам есть что скрывать? Володя, тебе надо отдохнуть. Не нервничай, все проблемы решаемы. А еще…

Конца фразы я не услышала, речь мэра прервал громкий стук – похоже, теплая компания вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Я встала, на всякий случай пересела на диван и принялась анализировать услышанное. Приезд литераторши Виоловой, похоже, никого не обрадовал. В окружении художницы случилась какая-то неприятность, вот только мне неясно, что произошло. Сначала я подумала, что от Владимира Яковлевича в очередной раз удрала жена, страстная шопоголичка – Обоев с отчаянием произнес: «Ее нет». Но в конце разговора прозвучало, что Людмила дома…

– Простите за ожидание, – зачирикал мелодичный голос, вырвавший меня из размышлений.

Я повернула голову на звук. В гостиную совершенно неслышно, словно мышка, вошла симпатичная женщина лет сорока. К груди она прижимала мою новую книгу.

– Меня зовут Марта, – представилась незнакомка. – Извините, что не сразу прибежала. Но вы сами виноваты – не надо так интересно писать! Я начала читать и не могла оторваться. Сердюков что-то бубнит, а я отмахиваюсь: «Отстаньте, дайте Виолову дочитать, три странички осталось, сейчас узнаю наконец, кто убийца». Игорь Львович меня за плечо потряс: «Иди в гостиную, там сама Арина сидит, у нее и спросишь про киллера».

Марта весело рассмеялась.

– Здорово вышло! Дадите мне автограф?

Я взяла у нее свою совершенно новую книгу. Хорошая мизансцена, и разыграна она вполне убедительно, вот только… первые-то страницы томика слиплись, к ним явно никто не прикасался.

Надо отдать должное женщине – едва я открыла книгу, как Марта поняла свою оплошность и ловко выкрутилась из создавшегося положения:

– Этот томик я специально приобрела. Вчера съездила на станцию, там ларек стоит. Как узнала, что вы в гости прибудете, обрадовалась, понеслась за новым экземпляром, где автору расписаться не стыдно. Тот, что я читаю, постеснялась вам дать, страницы до дыр затерты. У нас, знаете, как: сначала я в ваш роман вцепляюсь, потом его подруги берут, соседи, и когда назад ко мне детектив возвращается, он как будто на войне побывал, переплет изолентой проклеен. Не скотчем, а синей такой штукой, она прочнее. А вот этот с вашей подписью я никому не дам, поставлю под стекло, на видное место. Сейчас ручку найду…

Марта кинулась к столику, увидела книжку Смоляковой, ловким движением отправила ее на пол, носком туфли запихнула под кресло и покосилась на меня.

Я сделала вид, что не заметила ее маневра, открыла сумочку и сообщила:

– Не беспокойтесь, ручка всегда со мной.

– Ой, какая вы милая! – захлопала в ладоши Марта. – Теперь все обзавидуются.

– Мне нетрудно дать автограф тем, кто просит, – улыбнулась я.

– Все равно мне первой он в Беркутове достался, – бурно радовалась Марта. – Ни у кого пока нет, а у меня есть! Максим Антонович очень расстроился, что не смог приехать. У него сейчас совещание, потом пара деловых встреч. Увы и ах, господин Буркин еще на работе, но вечером он непременно встретится с вами за ужином. Давайте я вас провожу в гостиницу «Золотой дворец», лучшую не только в Беркутове, но и во всем районе. Думаю, даже в Москве трудно найти равную ей. Хозяин отеля, Оскар, удивительный молодец. Вы устроитесь, примете с дороги ванну, отдохнете, а потом я за вами забегу, мы посмотрим некоторые достопримечательности Беркутова и отправимся на ужин к Максиму Антоновичу.

Я внимательно слушала Марту. Да, похоже, здесь у них произошла крупная неприятность. В противном случае Игорь Львович догадался бы договориться с Мартой, они бы врали одинаково. Но Сердюков сказал мне об интервью, которое мэр сейчас дает журналистам с телекамерами, а Марта щебечет про то, как Буркин не щадит своего живота на службе. Нужно ли мне вслух удивиться нестыковке? Нет, лучше промолчу. Марта сумеет вывернуться, заморгает и скажет что-нибудь вроде: «Ой, вы неправильно его поняли! Игорь Львович имел в виду, что Максим Антонович находится в студии». А я после своего замечания заработаю репутацию излишне внимательной к деталям особы. Пусть уж лучше меня считают недалекой. В присутствии умницы хозяева будут следить за каждым своим словом, а при дуре расслабятся. Что мне, при моем шпионском задании, будет только на руку.

– Замечательная программа, – кивнула я, – но мне в первую очередь хочется побеседовать с Ириной Богдановой.

Марта округлила глаза.

– Ирочка не простой человек, зависимый от своего настроения. Если Богданова в хорошем расположении духа, она очень милая, но если не с той ноги встала, тушите свечи. Недавно к нам сам Телегин приезжал. Вы же знаете, кто это? Открывал у нас в городе детскую библиотеку. Максим Антонович за неделю до появления высокого гостя начал с Ирочкой разговоры вести. Просил ее: «Дорогая, пожалуйста, пообщайся с Василием Петровичем. Он олигарх, меценат, благодетель, дал нам денег на библиотеку для ребят при клинике. Нарисуй «исполнялку» для его дочери, она с отцом прибудет». Мы так Иринины волшебные картинки зовем – «исполнялки». А Ира в ответ: «Я не умею по заказу творить. Потянется мое сердце к Телегиной или отвергнет ее, не знаю. Важно, чтобы человек был с чистой душой. Лучше я в доме посижу, принимай Телегиных один». И все! Даже не высунулась, когда богач прибыл. Бедный Максим Антонович! Уж он перед Василием Петровичем и Ксенией извинялся, дескать, Ирина грипп подцепила, лежит с температурой. Так они и уехали, не удалось им с Богдановой словечком перекинуться. Стоило автомобилю за ворота выехать, Ирина во двор вышла и давай паломникам «исполнялки» рисовать. Два часа с простыми людьми общалась! Погода ужасная, с неба морось сыплет, холодно, а она рисует. Ирочка сама себе не хозяйка, ею талант руководит.

– Полагаете, Богданова не пожелает увидеться со мной? – в лоб спросила я.

– Ира вас очень уважает, – пылко заверила Марта, – думаю, встретитесь с ней за ужином. Пошли в отель?

Я решила вступить в игру.

– С удовольствием приму душ.

Чтобы попасть в отель «Золотой дворец», нам не пришлось потратить много времени – гостиница находилась в паре минут ходьбы от особняка мэра.

– Оскар! – закричала Марта, едва мы вошли в темное помещение, задрапированное темно-бордовым бархатом. – Оскар! Ты где?

Из-под стойки рецепшен поднялся худой мужчина в черном костюме.

– Марта, ты не на вокзале, – укоризненно сказал он, – не стоит пугать окружающих боевым кличем.

– Привет, Федя, – бросила моя сопровождающая. – Где Оскар?

– Отошел по крайне важным делам, – с достоинством произнес Федор, – вернется в течение часа, ну, может, двух-трех. Или завтра. В общем, скоро.

– Я привела вам гостью, – замурлыкала Марта.

Федор вздернул бровь.

– С глубочайшим сожалением и искренним прискорбием должен сообщить: отель переполнен, нет ни одной свободной комнаты. Даже незаселяемый резерв использован.

– Федя, – торжественно заговорила Марта, – ты видишь перед собой писательницу Арину Виолову. Ей забронирован президентский люкс.

Федор вперил взор в монитор компьютера и замер, как ящерица, которая решила избежать встречи с врагом.

– Эй, ау! – окликнула его спустя минуту Марта. – Федор, ты с нами?

– Рад приветствовать вас в отеле «Золотой дворец», – ожил портье, – но, к моему глубочайшему сожалению, в служебной инструкции в графе «президентский номер» указано: никого не размещать. Данные апартаменты предназначены исключительно для президентов.

– И много глав государств у вас останавливалось за последние пять лет? – хихикнула Марта.

– Ни одного, – честно признался Федор, – но если вдруг руководитель какой-нибудь страны приедет, я обязан предоставить ему именно этот номер.

– Немедленно звони Оскару, – зашипела Марта.

– Он приказал его не беспокоить, – уперся портье.

– Сию секунду бери телефон! – приказала моя сопровождающая.

– Под твою ответственность, – прогудел портье и поднес трубку к уху.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Путеводитель по Лукоморью (Дарья Донцова, 2012) предоставлен нашим книжным партнёром -

Никогда не стоит перепрыгивать через забор, если не знаешь, зачем его поставили.

– Ну и за каким… ты сюда прешься? – спросила она.

– Хочу пройти на Октябрьскую улицу.

– Сама-то откуда? – неожиданно проявила любопытство пенсионерка.

– Я ищу дом художницы Ирины Богдановой, – вздохнула я. – Куда мне направиться?

– Тебе совсем не сюда, – заявила бабулька, – пехом попрешь или на метро сядешь?

– В Беркутове есть метро? – поразилась я. – Неужели сюда дотянули ветку?

– У нас оно поверху гоняет, – сказала старуха, – от здания управы до поворотного круга и назад.

– Вообще-то у меня машина.

– И где ж она? – спросила собеседница.

– Сделайте одолжение, подскажите, как пройти к дому Ирины Богдановой, – обратилась к ней я.

Кассирша осторожно поправила щедро облитые лаком волосы и простуженно прохрипела:

– Ехайте на Октябрьскую. А лучше вам на метро сесть, пехом далековато.

– Вас Светой зовут? – улыбнулась я.

Девушка удивилась:

– Откуда вы знаете?

– Вы случайно не экстрасенс? – восхитилась я.

Продавщица ответила:

Дарья Донцова

Путеводитель по Лукоморью

Никогда не стоит перепрыгивать через забор, если не знаешь, зачем его поставили.

– Ну и за каким… ты сюда прешься? – спросила она.

– Хочу пройти на Октябрьскую улицу.

– Сама-то откуда? – неожиданно проявила любопытство пенсионерка.

– Я ищу дом художницы Ирины Богдановой, – вздохнула я. – Куда мне направиться?

– Тебе совсем не сюда, – заявила бабулька, – пехом попрешь или на метро сядешь?

– В Беркутове есть метро? – поразилась я. – Неужели сюда дотянули ветку?

– У нас оно поверху гоняет, – сказала старуха, – от здания управы до поворотного круга и назад.

– Вообще-то у меня машина.

– И где ж она? – спросила собеседница.

– Сделайте одолжение, подскажите, как пройти к дому Ирины Богдановой, – обратилась к ней я.

Кассирша осторожно поправила щедро облитые лаком волосы и простуженно прохрипела:

– Ехайте на Октябрьскую. А лучше вам на метро сесть, пехом далековато.

– Вас Светой зовут? – улыбнулась я.

Девушка удивилась:

– Откуда вы знаете?

Путеводитель лукоморью донцовой читать онлайн. Дарья Донцова: Путеводитель по Лукоморью. Путеводитель по Лукоморью

Дарья ДонцоваПутеводитель по Лукоморью

Глава 1

Глава 2

* * *

* * *

Дарья Донцова
Путеводитель по Лукоморью