Оккупированная франция. "многострадальная" франция. париж в оккупации Странная война, или Как Франция воевала не воюя
Период оккупации во Франции предпочитают вспоминать, как героическое время. Шарль де Голль, Сопротивление… Однако беспристрастные кадры фотохроники свидетельствуют, что все было не совсем так, как рассказывают ветераны и пишут в учебниках истории. Эти фотографии сделал корреспондент немецкого журнала «Сигнал» в Париже 1942-44 годов. Цветная пленка, солнечные дни, улыбки французов, приветствующих оккупантов. Спустя 63 года после войны подборка стала выставкой «Парижане во время Оккупации». Она вызвала грандиозный скандал. Мэрия французской столицы запрещала ее показ в Париже. В итоге, разрешения удалось добиться, но Франция увидела эти кадры лишь один раз. Второй — общественное мнение позволить себе уже не могло. Слишком разительным оказался контраст между героической легендой и правдой.
фото Andre Zucca с выставки 2008 года
2. Оркестр на площади Республики. 1943 или 1944 г.
3. Смена караула. 1941 год.
5. Публика в кафе.
6. Пляж возле моста Каррузель. Лето 1943 год.
8. Парижский рикша.
По поводу фотографий «Парижане во время Оккупации». Какое все-таки ханжество со стороны городских властей осуждать эту выставку за «отсутствие исторического контекста»! Как раз фотографии журналиста-коллаборациониста замечательно дополняют другие снимки на ту же тему, рассказывая в основном о повседневной жизни Парижа военных времен. Ценой коллаборационизма этот город избежал участи Лондона, или Дрездена, или Ленинграда. Беззаботные парижане, сидящие в кафе или в парке, пацаны, катающиеся на роликах, и рыболовы на Сене — это такие же реалии Франции военных времен, как и подпольная деятельность участников Сопротивления. За что тут можно было осуждать устроителей выставки, непонятно. Да и ни к чему городским властям уподобляться идеологической комиссии при ЦК КПСС.
9. Рю Риволи.
10. Витрина с фотографией маршала-коллаборациониста Петена.
11. Киоск на авеню Габриеэль.
12. Метро Марбёф-Елисейские поля (ныне - Франклин-Рузвельт). 1943 год.
13. Туфли из фибрена с деревянной колодкой. 1940-е годы.
14. Афиша выставки на углу рю Тильзит и Елисейских полей. 1942 год.
15. Вид на Сену с набережной Сен-Бернар, 1942 год.
16. Знаменитые модистки Роза Валуа, Мадам ле Монье и Мадам Аньес во время Лонгшан, август 1943 года.
17. Взвешивание жокеев на ипподроме Лонгшан. Август 1943 года.
18. У могилы Неизвестного солдата под Триумфальной аркой, 1942 г.
19. В Люксембургском саду, май 1942 года.
20. Нацистская пропаганда на Елисейских полях. Текст на плакате в центре: "ОНИ ОТДАЮТ СВОЮ КРОВЬ, ОТДАЙТЕ СВОЙ ТРУД за спасение Европы от большевизма".
21. Еще один пропагандистский плакат нацистов, выпущенный после бомбардировки Руана британской авиацией в апреле 1944 года. В Руане, как известно, англичанами была казнена национальная героиня Франции Жанна д`Арк. Надпись на плакате: "УБИЙЦЫ ВСЕГДА ВОЗВРАЩАЮТСЯ.. ..НА МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ".
22. В подписи к снимку сказано, что топливом для этого автобуса служил "городской газ".
23. Еще два автомонстра времен Оккупации. Оба снимка сделаны в апреле 1942 года. На верхнем снимке - автомобиль, топливом для которого служит древесный уголь. На нижнем снимке - автомобиль, работающий на сжатом газе.
24. В саду Пале-Рояль.
25. Центральный рынок Парижа (Les Halles) в июле 1942 года. На снимке хорошо видна одна из металлических конструкций (т.к. павильоны Бальтара) эпохи Наполеона Третьего, которые были снесены в 1969 году.
26. Одна из немногих чернобелых фотографий Зукка. На ней - национальные похороны Филиппа Энрио, государственного секретаря по информации и пропаганде, выступавшего за всестороннее сотрудничество с оккупантами. 28 июня 1944 года Энрио был застрелен членами движения Сопротивления.
27. Игра в карты в Люксембургском саду, май 1942 г.
28. Публика в Люксембургском саду, май 1942 г.
29. На парижском Центральном рынке (Les Halles, то самое "чрево Парижа") их называли "мясными заправилами".
30. Центральный рынок, 1942 г.
32. Центральный рынок, 1942 г.
33. Центральный рынок, 1942 г.
34. Улица Риволи, 1942 г.
35. Улица Розье в еврейском квартале Марэ (евреи должны были носить желтую звезду на груди). 1942 г.
36. в квартале Насьон. 1941 г.
37. Ярмарка в квартале Насьон. Обратите внимание на забавное устройство карусели.
Если вспомнить, какое из государств за свою историю не было оккупировано другим государством, то таких приятных исключений найдется немного. Может быть те, что возникли совсем недавно где-нибудь на островах. А у прочих всегда найдутся грустные примеры, когда чужеземные завоеватели маршировали по улицам городов и сел. Были такие захватчики и в истории Франции: от арабов до немцев. А между этими крайними примерами кого только не было.
И все-таки оккупация 1815-1818 годов заметно отличалась от предыдущих. Франция была захвачена коалицией государств, которые насадили нужный им режим и несколько лет следили, чтобы французы этот режим не разрушили.
Повторный захват Франции дался интервентам недешево. И дело было не в талантах разбитого императора. Наполеон отрекся от престола всего через четыре дня после Ватерлоо — 22 июня 1815 года, однако французская армия оказывала сопротивление интервентам и без знаменитого полководца. Один из виновников поражения маршал Груши успел нанести болезненный удар по прусскому авангарду под командованием Пирха.
Англо-прусские войска пересекли французскую границу 21 июня и штурмом овладели крепостями Камбре и Перонн. В отсутствие императора командование над побежденной армией принял маршал Даву, который отвел потрепанные войска к Парижу. 3 июля под давлением союзных войск старый наполеоновский полководец заключил соглашение об отводе французской армии за Луару в обмен на гарантии безопасности для наполеоновских офицеров (маршала Нея эти обещания не спасли). Столица Франции была оккупирована прусскими и английскими войсками. Однако падение Парижа не привело к прекращению боевых действий.
Уже сдался англичанам Наполеон, а некоторые французские гарнизоны продолжали войну. Почти месяц сопротивлялась прусским войскам крепость Ландреси. Два месяца выдерживала австрийскую осаду крепость Гюнинген. Столько же сопротивлялся Лонгви. Месяц выстоял Мец. Фальсбург сдался русским войскам только 11 (23) июля. Полтора месяца отбивалась от иностранных войск крепость Валансьен. Гренобль недолго, но яростно отражал атаки пьемонтской армии (среди защитников города был знаменитый египтолог Шампольон). Страсбург удалось покорить со второго раза.
Только осенью интервенты смогли продиктовать свои условия побежденным. Основой для оккупации послужил Второй Парижский договор от 20 ноября 1815 года, согласно которому для обеспечения его выполнения во Франции размещались оккупационные войска численностью не более 150 тысяч человек.
Победители также настояли на возвращении Франции к границам 1789 года, оккупации 17 пограничных крепостей, выплате контрибуции в 700 миллионов франков и возврате художественных ценностей, захваченных Наполеоном. С французской стороны договор подписал тот самый герцог («дюк») Ришелье, память о котором бережно хранится одесситами.
Главные участники антинаполеоновской коалиции были представлены в оккупационных силах на паритетных началах. По 30 тысяч солдат выделили Англия, Россия, Австрия и Пруссия. Участие прочих стран было скромнее. 10 тысяч дала Бавария, по 5 тысяч — Дания, Саксония и Вюртемберг. К концу наполеоновских войн многие из этих армий уже имели опыт взаимодействия.
22 октября 1815 года командующим оккупационной армией во Франции был назначен победитель Наполеона Артур Уэлсли (он же — герцог Веллингтон). Штаб-квартира войск интервентов в январе 1816 года была размещена в Камбре в стороне от беспокойного Парижа. Сначала победитель Наполеона расположился в особняке «Franqueville» (ныне — муниципальный музей), однако с приездом жены перебрался в старое аббатство Мон Сент Мартен, превращенное в личную резиденцию командующего. На лето Веллингтон возвращался на родину, где его ожидали награды и многочисленные церемонии, вроде открытия моста Ватерлоо 18 июня 1817 года.
Не скупился на награды победителям и король Франции Людовик XVIII, наградивший Веллингтона орденом Saint-Esprit c бриллиантами, а затем подаривший ему имение Гросбуа (Grosbois). Другие соотечественники Бурбонов проявляли к командующему оккупационной армией менее теплые чувства. 25 июня 1816 года в Париже кто-то попытался поджечь особняк Веллингтона на Елисейских полях во время бала (15 августа 1816 года в бостонской газете «The Weekly Messenger» сообщалось о поджоге 23 июня). 10 февраля 1818 года главнокомандующего пытался застрелить бывший наполеоновский унтер-офицер (sous-officier) Мари Андре Кантильон, которого отдали под суд, но помиловали. При Наполеоне III наследники террориста-неудачника получили 10 тысяч франков.
Главную квартиру оккупационных войск в Камбре прикрывали полки 1-й пехотной дивизии Великобритании. Неподалеку в Валансьене стояли части 3-й пехотной дивизии. В Дюнкерке и Азбруке находилась британская кавалерийская дивизия. Порты Северной Франции использовались для снабжения английской армии. Выполнение наблюдательных и полицейских функций уже не требовало присутствия отборных частей. Поэтому британское правительство летом 1816 года отозвало из Франции знаменитый гвардейский полк «Колдстрим».
Рядом с англичанами в районе Дуэ располагался датский контингент под командованием Фредерика (Фридриха) Гессен-Кассельского. К британским войскам примыкали ганноверские части. Едва воссозданная в 1813 году армия Ганновера направила в оккупационную группировку около 2 бригад (ганноверцы были усилены за счет солдат распущенного 24 мая 1816 года Королевского Германского легиона британской армии). Части ганноверской группировки располагались в Бушене, Конде и Сент-Кантене (штаб находился в Конде).
Русский оккупационный корпус включал в себя 3-ю драгунскую дивизию (Курляндский, Кинбурнский, Смоленский и Тверской драгунские полки), 9-ю пехотную дивизию (Нашебургский, Ряжский, Якутский, Пензенский пехотные и 8-й и 10-й егерские полки) и 12-ю пехотную дивизию (Смоленский, Нарвский, Алексопольский, Новоингерманландский пехотные и 6-й и 41-й егерские полки). Командующим «контингентом» был назначен бывший начальник 12-й пехотной дивизии Михаил Семенович Воронцов, отличившийся при Бородине.
Русской зоной оккупации сначала были преимущественно районы Лотарингии и Шампани. Летом 1816 года часть русских войск была переброшена из Нанси в район Мобежа. В Мобеже (недалеко от Камбре) разместилась штаб-квартира командующего экспедиционным корпусом Воронцова. Рядом с штабом располагались Смоленский и Нарвский (Куто назвал этот полк Невским) полки 12-й дивизии. Части Алексопольского полка той же дивизии были разбросаны между Авеном и Ландреси. В Солесме стоял Новоингерманландский полк (Regiment de la Nouvelle Ingrie). В Солре-ле-Шато находился Нашебургский полк 9-й пехотной дивизии. Район Ле Като занимали 6-й и 41-й егерский полки.
В стороне от штаба корпуса на территории департамента Арденн в Ретеле и Вузьере стояли Тверской, Кинбурнский, Курляндский и Смоленский полки 3-й драгунской дивизии. Два донских казачьих полка под командованием полковника А.А. Ягодина 2-го (у французов — Gagodin) и войскового старшины А.М.Гревцова 3-го размещались в Брикете (Брике?). Командовал казачьей бригадой Л.А. Нарышкин. Главным врачом русского корпуса был назначен Лука Егорович Пикулин (1784-1824). Общую численность русского корпуса оценивают по-разному. Некоторые авторы исходят из официальной квоты — 30 тысяч человек, другие повышают эту величину до 45 тысяч, но более достоверной представляется численность в 27 тысяч человек при 84 орудиях.
Организация службы в русском корпусе была поставлена образцово. Нарушения дисциплины пресекались без снисхождения. Так же жестко командир корпуса реагировал на выпады со стороны местных жителей. Когда французский таможенник убил казака, промышлявшего контрабандой, а королевские чиновники в Авене позволили убийце бежать, Воронцов пригрозил, что «каждого виновного против нас француза буду судить нашими законами и подвергать по оным наказанию, хотя бы привелось и расстрелять». Кроме дисциплинарных мер, в русском корпусе поощрялись и воспитательные. По инициативе Воронцова была разработана система обучения солдат грамоте. Для ликвидации неграмотности при корпусе открыли 4 училища по «ландкастеровой методе взаимного обучения». Командование старалось не прибегать к обычным в русской армии телесным наказаниям.
Несмотря на удаленность войск Воронцова от границ России, Петербург присматривал за этими гарнизонами. Периодически в расположении корпуса появлялись высокопоставленные лица. В марте 1817 года во Францию прибыл великий князь Николай Павлович (будущий император Николай I). В этой поездке его сопровождал сам герцог Веллингтон. По требованию Александра I Николай Павлович не стал заезжать в Париж. Проездом в Брюссель великий князь остановился на несколько часов в Лилле и Мобеже, где знатного гостя встретили русские и французские аристократы. В ответ на приветствия Николай Павлович назвал русские войска и французскую Национальную гвардию «братьями по оружию». Как полагается, официальная часть завершилась «корпоративной вечеринкой» и балом. Среди менее высокопоставленных посетителей Мобежа значился знаменитый партизан Сеславин.
Наиболее жестко из участников антинаполеоновской коалиции действовали войска Пруссии, сыгравшие решающую роль в битве при Ватерлоо. Многие из этих частей отличились в боях 1815 года. Командующим прусским оккупационным корпусом, разместившимся в районе Седана, был назначен генерал-лейтенант Ганс Эрнст Карл фон Цитен, на счету которого были успешные бои с Наполеоном и захват Парижа. Рядом со штаб-квартирой стояла 2-я пехотная бригада под командованием полковника фон Отеграфена (Othegraven). 1-я прусская пехотная бригада во главе с полковником фон Леттовым располагалась в Бар-ле-Дюке, Вокулере, Линьи, Сент-Мигеле и Мезьере. 3-я пехотная бригада под руководством полковника фон Уттенхофена занимала район Стенэ-Монмеди. 4-я пехотная бригада во главе с генерал-майором Шохольмом (Sjoholm) стояла в Тионвилле и Лонгви.
Прусская резервная кавалерийская бригада полковника Борстелля (4 полка) располагалась в Тионвилле, Коммерси, Шарлевилле, Фубекуре и Фрианкуре. Госпитали прусского корпуса размещались в Седане, Лонгви, Тионвилле и Бар-ле-Дюке. Полевые пекарни прусского корпуса были сосредоточены в Седане.
Австрийские войска, вступив в войну позже англичан и пруссаков, тем не менее, смогли к концу 1815 года установить контроль над почти всей юго-восточной Францией от Рейна до Лазурного берега. Корпус под командованием Коллоредо вторгся на французскую территорию со стороны Рейна, а войска во главе с Фримоном через Ривьеру прорвались в Прованс, попутно разгромив армию Мюрата (менее успешно интервенты действовали против Альпийской армии маршала Сюше).
Позже основная часть австрийских войск была сосредоточена в Эльзасе. Например, 2-й драгунский полк располагался в Эрштейне, 6-й драгунский полк — в Бишвайлере, 6-й гусарский полк — в Альткирхене и 10-й гусарский полк — в Энишейме. Штаб-квартира австрийского «обсервационного» корпуса, которым командовал Иоганн Мария Филипп фон Фримон, размещалась в Кольмаре. Рядом с австрийцами находились вюртембергские войска, которые в 1815 году добрались до департамента Алье почти в центре Франции. Там же в Эльзасе располагались баденские и саксонские части. Кроме старых участников антинаполеоновской коалиции, в горах Юры действовали швейцарские войска, а в Верхней Савойе — пьемонтцы.
Взаимоотношения французов с оккупантами оставались сдержанно-враждебными. Действия интервентов давали немало поводов к недовольству, а иногда — и к открытым конфликтам. По данным Лорена Дорнеля доходило и до драк. В 1816 году произошли стычки с пруссаками в Шарлевилле, департаменте Мёз и Лонгви. Досталось и датчанам в Дуэ. Следующий 1817 год принес новые столкновения жителей департамента Мёз с пруссаками, причем волнения охватили и административный центр — Бар-ле-Дюк. Происходили выступления и против русских войск в департаменте Арденны.
Там же в Арденнах от мирных граждан слышались выкрики против посетившего этот край прусского генерала Цитена. Перепало и англичанам в районе Дуэ, где кроме того произошли стычки с датчанами. В Валансьене в 1817 году был отдан под суд нотариус Дешамп за то, что ударил ганноверского офицера. В Форбахе объектом недовольства местных жителей стали баварские солдаты. 1817 год ознаменовался драками с датскими драгунами в Бетуне (Bethune) и ганноверскими гусарами в Брие (департамент Мозель). Тогда же в Камбре разбирался вопрос о драке французов и англичан. Снова произошли драки местных жителей с англичанами и датчанами в Дуэ. В следующем 1818 году стычки в Дуэ с англичанами, датчанами, ганноверцами и русскими происходили неоднократно.
Менее заметно проявлялось постоянное недовольство, вызываемое реквизициями для нужд иностранных войск. Оккупанты забирали продовольствие, брали «во временное пользование» лошадей. А кроме того, французы выплачивали огромную контрибуцию согласно Парижскому договору 1815 года. Все это вместе взятое делало присутствие иностранных войск нежелательным для подавляющего большинства жителей Франции. Однако у власти находилось меньшинство, которое охотно мирилось с оккупацией. Один из королевских министров барон де Витроль с согласия графа Артуа даже разослал всем монархам Европы секретную записку, в которой требовал оказания давления на Бурбонов с требованием проведения более консервативной политики.
Когда король узнал о закулисных переговорах, он тут же уволил Витроля. Людовик XVIII, в отличие от многих роялистов, понимал, что чужие штыки не могут быть вечной опорой для непопулярного режима, и в 1817 году вставил в тронную речь намек на предстоящий вывод иностранных войск. Для укрепления королевской армии был принят закон об увеличении вооруженных сил Франции до 240 тысяч человек.
Одновременно незначительно сокращались оккупационные войска. С 1817 года начался постепенный вывод корпуса Воронцова из Франции. При этом некоторые части (41-й егерский полк) были направлены на усиление Кавказского корпуса генерала Ермолова. Существует мнение, что перевод русского оккупационного корпуса на Кавказ был проявлением своеобразной опалы для войск, проникшихся во Франции либеральными взглядами. Отрицать такое влияние, разумеется нельзя, однако для категорических утверждений недостаточно ссылок на декабристов, среди которых далеко не все были во Франции.
Надо также иметь в виду, что перед глазами солдат и офицеров русского корпуса прошла панорама отнюдь не революционной страны, а общества, задавленного интервентами и собственными роялистами. Фактически реорганизация оккупационного корпуса свелась к переводу пехотных полков в состав других корпусов и дивизий. По воспоминаниям А.А. Эйлера пять артиллерийских полков из Франции направили в Брянский и Жиздринский уезды. Выводом русских частей руководил брат Александра I — великий князь Михаил Павлович. У бывшего командира корпуса в это время были другие хлопоты. Вслед за своими войсками Воронцов увез в Россию молодую жену — Елизавету Ксаверьевну Браницкую.
Незаметно подошел срок, когда крупнейшим державам Европы предстояло решить вопрос о выводе иностранных войск. Согласно Второму Парижскому договору 1815 года оккупация Франции могла продолжаться 3 или 5 лет. Однако сами оккупанты относились к продолжению своего пребывания во Франции без большого энтузиазма. Наименее заинтересованным в оккупации лицом был император Александр I, для которого пребывание на другом конце Европы корпуса Воронцова не приносило больших политических дивидендов. Авторитет России был очень весомым для прусского короля, чтобы тот присоединился к мнению «партнеров».
Правительство Великобритании имело достаточно возможностей для влияния на французский двор и без войск Веллингтона, а лорд Каслри решил впредь уберечь Англию от прямого вмешательства во внутриевропейские конфликты. Австрия была наименее заинтересована в восстановлении французского суверенитета, однако Меттерних оставался в меньшинстве. Самыми ярыми противниками вывода оккупационных войск были французские роялисты, которые всем телом чувствовали, что соотечественники их в покое не оставят. Они пробовали пугать своих иностранных спонсоров грядущими потрясениями, но это не помогло. Вопрос о выводе оккупационных войск был предрешен.
Дипломатам «Священного союза» предстояло разобраться, как наладить отношения с Францией без военного давления. Для этого в немецком городе Аахене (или по-французски — Aix-la-Chapelle) собрались делегации пяти стран. Англию представляли лорд Каслри (Castlereagh) и герцог Веллингтон, Россию — император Александр I, Австрию — император Франц I, Пруссию — король Фридрих-Вильгельм III и Францию — герцог Ришелье. Аахенский конгресс продолжался с 30 сентября по 21 ноября 1818 года.
Усилиями дипломатов Франция перешла из разряда поднадзорных рецидивистов в ранг полноправного члена группы великих держав, которая была преобразована из «четверки» в «пятерку». Оккупация стала полным анахронизмом. 30 ноября 1818 года союзные войска покинули территорию Франции. Смолк последний отголосок наполеоновских войн. До свержения Бурбонов оставалось 12 лет.
Еще в годы Второй мировой войны, когда север Франции был под оккупационными войсками Германии, в Виши дислоцировалась резиденция коллаборационистского правительства свободной южной Франции, который так и стали называть режим Виши.
Вагон маршала Фоша. Вильгельм Кейтель и Шарль Хюнтцигер во время подписания перемирия, 22 июня 1940 годаПредатель, пособник врага или на языке историков - коллаборационист - такие люди есть на каждой войне. В годы Второй мировой на сторону врага переходили отдельные солдаты, воинские подразделения, а иногда и целые государства неожиданно занимали сторону тех, кто еще вчера их бомбил и убивал. 22 июня 1940 года стал днем позора Франции и триумфа Германии.
После месячной борьбы Французы потерпели сокрушительное поражение от немецких войск и согласились на перемирие. На самом деле это была настоящая капитуляция. Гитлер настоял на том, чтобы подписание перемирия состоялось в Компьенском лесу, в том самом вагоне, в котором в 1918 году Германия подписала унизительную капитуляцию в Первой мировой войне.
Нацистский лидер наслаждался победой. Он вошел в вагон, выслушал преамбулу текста перемирия и демонстративно покинул собрание. Французам пришлось расстаться с идеей переговоров, перемирие было подписано на условия Германии. Францию разделили на две части, север вместе с Парижем оккупировала Германия, а на юге с центров в городке Виши. Немцы разрешили французам сформировать свое новое правительство.
фото: Филипп Петен на встрече с Адольфом Гитлером, 24 октября 1940 года
Кстати, к этому времени на юге сосредоточилось большинство французских граждан. Русский писатель эмигрант Роман Гуль позже так вспоминал атмосферу царившую летом 40-го на юге Франции:
«Все крестьяне, виноградари, ремесленники, бакалейщики, рестораторы, гарсоны кафе и парикмахеры и бегущие как сброд солдаты - все хотели одного - что угодно, только чтоб кончилось это падение в бездонную бездну».
У всех на уме было только одно слово «перемирие», что означало, что немцы не пойдут на юг Франции, не прейдут сюда, не расквартируют здесь свои войска, не будут забирать скот, хлеб, виноград, вино. Так и случилось, юг Франции остался свободным, правда ненадолго, совсем скоро и он окажется в руках немцев. Но пока французы были полны надежд, они верили, что третий рейх с уважением отнесется к суверенитету южной Франции, что рано или поздно режиму Виши удасться объединить страну, а главное, что немцы теперь освободят почти два миллиона французских военнопленных.
Глава коллаборационистского правительства Франции маршал Анри-Филипп Петэн (Henri Philippe Pétain, 1856-1951) приветствует французских солдат, освобожденных из плена в Германии, на вокзале французского города Руан.
Все это должен был воплотить в жизнь новый глава Франции, который был наделен неограниченными полномочиями. Им стал очень уважаемый человек в стране, герой Первой мировой войны маршал Анри Филипп Петен. На тот момент ему уже было 84-е года.
Это Петен настоял на капитуляции Франции, хотя французское руководство после падения Парижа хотела отойти на север Африки и продолжать войну с Гитлером. Но Петен предложил прекратить сопротивление. Французы увидели попытку спасти страну от разрушения, однако найти такое решение обернулась не спасением, а катастрофой. Настал самый противоречивый период в истории Франции, не завоеванной но покоренной.
Группа французских военнопленных следует по улице города к месту сбора. На снимке: слева – французские моряки, справа – сенегальские стрелки французских колониальных войск.
Какую политику будет проводить Петен стало ясно из его выступления по радио. В своем обращение к нации, он призвал французов к сотрудничеству с нацистами. Именно в этой речи Петен впервые произнес слово «коллаборационизм», сегодня оно есть во всех языках и означает одно - сотрудничество с врагом. Это был не просто поклон в сторону Германии, этим шагом Петен предопределил судьбу, пока еще свободной южной Франции.
Французские солдаты с поднятыми руками сдаются немецким войскам
До Сталинградской битвы все европейцы считали, что Гитлер будет править долго и все должны были более или менее приспосабливаться к новой системе. Были всего два исключения, это Великобритания и конечно Советский Союз, который считал, что он обязательно одержит победу и разгромит фашистскую Германию, а все остальные были либо оккупированы немцами, либо находились в союзничестве.
Французы читают воззвание Шарля де Голля от 18 июня 1940 года на стене дома в Лондоне.
Как приспособится к новой власти, каждый решал для себя сам. Когда Красная армия стремительно отступала на восток, промышленные предприятия пытались вывести на Урал, а если не успевали, то попросту взрывали, чтобы Гитлеру не досталась ни одна конвейерная лента. Французы поступили по другому. Через месяц после капитуляции, французские бизнесмены подписали первый договор с нацистами на поставку бокситов (алюминиевая руда). Сделка была столь крупной, что уже к началу войны с СССР, то есть спустя год, Германия поднялась до первого места в мире по производству алюминия.
Как не парадоксально, но после фактической капитуляции Франции, дела у французских предпринимателей шли неплохо, они стали поставлять Германии самолеты, авиационные двигатели к ним, практически вся локомотивная и станкостроительная промышленность работали исключительно на третий рейх. Три крупнейшие французские автомобильные компании, которые кстати существуют посей день, тут же переориентировались на выпуск грузовиков. Недавно ученые подсчитали и оказалось, что окало 20% грузового автопарка Германии в годы войны, были изготовлены во Франции.
Немецкие офицеры в кафе на улице оккупированного Парижа, читающие газеты, и горожане. Проходящие мимо немецкие солдаты приветствуют сидящих офицеров.
Справедливости ради стоит отметь, что иногда Петен позволял себе откровенно саботировать приказы фашистского руководства. Так в 1941 году глава правительства Виши приказал отчеканить 200 миллионов медно никелевых монет в пять франков и это в то время, когда никель считался стратегическим материалом, он шел только на нужды военной промышленности, из него делали броню. В годы Второй мировой не в одной европейской стране не использовали никель в чеканки монет. Как только германское руководство узнало о приказе Петена, почти все монеты были изъяты и вывезены на переплавку.
В других вопросах рвение Петена превосходило ожидание даже самих нацистов. Так первые антиеврейской законы на юге Франции появились еще до того, как подобных мер потребовали немцы. Даже в северной Франции, которая находилась под властью третьего рейха, фашистское руководство пока обходились лишь антиеврейской пропагандой.
Антисемитская карикатура периода немецкой оккупации Франции
В Париже работала фотовыставка, на которой экскурсоводы доходчиво объясняли почему евреи являются врагами Германии и Франции. Парижская пресса в которой статьи писали французы под диктовку немцев бурлила истерическими призывами к уничтожению евреев. Пропаганда быстро принесла плоды, в кафе стали появляться вывески о том, что в ход в заведение запрещен «собакам и евреям».
Пока на севере немцы учили французов ненавидеть евреев, на юге режим Виши уже лишал евреев гражданских прав. Теперь по новым законам евреи не имели права занимать государственные должности, работать врачами, учителями, не могли владеть недвижимостью, кроме того евреям запретили пользоваться телефонами и передвигаться на велосипедах. В метро они могли ездить, только в последним вагоне поезда, а в магазине они не имели права становиться в общую очередь.
На самом деле, эти законы отражали не желание угодить немцам, а собственные взгляды французов. Антисемитские настроения существовали во Франции за долго до Второй мировой войны, французы считали евреев народов пришлым, не коренным, а потому они не могли стать хорошими гражданами, отсюда стремление вывести их из общества. Однако, это не касалось тех евреев, которые жили во Франции давно и имели французское гражданство, речь шла только о беженцах приехавших из Польши или Испании во время гражданской войны.
Французские евреи на станции Аустерлиц, в ходе депортации из оккупированного Парижа.
После окончания Первой мировой войны, в течение 20-х годов, многие польские евреи мигрировали во Францию из-за экономического кризиса и безработицы. Во Франции они стали занимать рабочие места коренного населения, что не вызвало среди них особого восторга.
После того как Петен подписал первые антиеврейские постановления, в считанные дни тысячи евреев оказались без работы и без средств к существованию. Но и тут все было продуманно, таких людей тут же распределяли в специальные отряды, в которых еврей должны были работать на благо французского общества, чистить и благоустраивать города, следить за дорогами. Зачисляли в такие отряды принудительно, управлялись они военными, а жили евреи в лагерях.
Арест евреев во Франции, август 1941
Тем временем ситуация на севере ужесточалась, вскоре это перекинулось на якобы свободную южную Францию. Сначала немцы обязали евреев носить желтые звезды. Кстати, одна текстильная компания, тут же выделила 5 тысяч метров ткани на пошив этих звезд. Затем фашистское руководство объявило об обязательной регистрации всех евреев. Позже, когда начались облавы, это помогало властям быстро находить и вычислять нужных евреев. И хотя французы никогда не были сторонниками физического уничтожения евреев, как только немцы распорядились о сборе всего еврейского населения в специальных пунктах, французские власти снова послушно выполнили приказ.
Стоит заметить, что правительство Виши помогало немецкой стороне и делала всю грязную работу. В частности регистрировались евреи силами французской администрации, депортировать их помогала французская жандармерия. Говоря точнее, французская полиция не убивала евреев, но она арестовывала и депортировала их в концлагерь Аушвиц. Конечно же это не значит, что правительство Виши полностью ответственна за холокост, но оно было пособником Германии в этих процессах.
Как только немцы перешли к депортации еврейского населения, простые французы неожиданно перестали молчать. На их глазах исчезали целые еврейские семья, соседи, знакомые, друзья и все знали, что обратного пути для этих людей нет. Были слабые попытки остановить подобные акции, но когда люди поняли, что немецкую машину не побороть, они стали сами спасать своих друзей и знакомых. В стране поднялась волна, так называемой тихой мобилизации. Французы помогали евреем бежать из под конвоя, спрятаться, затаиться.
Пожилая еврейка на улице оккупированного Парижа.
К этому времени авторитет Петена, как среди простых французов, так и среди немецких руководителей серьезно пошатнулся, люди перестали ему доверять. А когда в 42-ом Гитлер решил оккупировать всю Францию, и режим Виши превратился в марионеточное государство, французы поняли, что Петен не смог защитить их от немцев, Третий рейх все таки пришел на юг Франции. Позже, в 43-м, когда всем стало ясно, что Германия проигрывает войну, Петен попытался связаться с союзниками по антигитлеровской коалиции. Немецкая реакция была очень жесткой, режим Веши тут же усилили ставленниками Гитлера. В правительство Петена немцы ввели истинных фашистов и идейных коллаборационистов из числа французов.
Одним из них был француз Жозеф Дарнан, ярый последователь нацизма. Это он отвечал за установление нового порядка, за ужесточение режима. Одно время управлял тюремной системой, полицией и отвечал за карательные операции против евреев, сопротивления и просто противников германского режима.
Патруль вермахта готовится к поиску борцов Сопротивления в канализации Парижа.
Теперь еврейские облавы проходили повсеместно, самая крупная операция началась в Париже летом 42-го, нацисты цинично назвали ее «весенний ветер». Она была назначена на ночь с 13 на 14 июля, но планы пришлось откорректировать, 14 июля во Франции большой праздник «День взятии Бастилии». Найти в этот день хоть одного трезвого француза трудно, а операция выполнялась силами французских полицейских, дату пришлось подкорректировать. Операция проходила уже по известному сценарию - всех евреев согнали в одно место, а потом вывезли в лагеря смерти, причем на каждого исполнителя фашисты донесли не недвусмысленные инструкции, все горожане должны подумать, что это чисто французское изобретение.
В четыре утра 16-го июля началась облава, домой к евреем приходил патруль и вывозил семьями в зимний велодром «Вель-д"Ив». К полудню там собралось около семи тысяч человек, в том числе четыре тысячи детей. Среди них был один еврейский мальчик Вальтер Шпитцер, который позже вспоминал... мы провели в этом месте пять дней, это был ад, детей отрывали от матерей, не было еды, на всех был лишь один водопроводный кран и четыре отхожих мета . Тогда Вальтера вместе с десятком других малышей, чудом спасла русская монахиня «мать Мария», а когда мальчик вырос он стал скульптором и создал мемориал жертвам «Вель-д"Ив».
Лаваль (слева) и Карл Оберг (начальник немецкой полиции и СС во Франции) в Париже
Когда в 1942 году состоялся великий исход евреев из Парижа, из города были вывезены и дети, это не было требованием немецкой стороны, это было предложением французов, точнее Пьера Лаваля, еще одного ставленника Берлина. Он предложил всех детей младше 16 лет отправить в концентрационные лагеря.
Параллельно французское руководство продолжало активно поддерживать нацистский режим. В 42-м году уполномоченный третьего рейха по трудовым резервам Фриц Заукель обратился к французскому правительству с запросом на рабочих. Германия остро нуждалась в бесплатной рабочей силе. Французы тут же подписали договор и предоставили третьему рейху 350 рабочих, а вскоре режим Виши пошел еще дальше, правительство Петена учредила обязательную трудовую повинность, все французы призывного возраста должны были отправляться на работу в Германию. Из франции потянулись железнодорожные вагоны с живым товаром, но мало кто из молодых людей горел желанием покидать родину, многие из них убегали, скрывались или уходили в сопротивление.
Многие французы считали, что лучше жить приспосабливаясь, чем противостоять и бороться с оккупацией. В 44-ом за такую позицию им было уже стыдно. После освобождение страны никто из французов не хотел вспоминать позорно проигранную войну и сотрудничество с оккупантами. И тогда на помощь пришел генерал Шарль де Голль, он создал и много лет всячески поддерживал миф о том, что французский народ в годы оккупации, как одно целое участвовал в сопротивление. Во франции начались суды над теми, кто служил немцем, предстал перед судом и Петен, из-за возраста его пощадили и вместо смертной казни он отделался пожизненным заключением.
Тунис. Генерал де Голль(слева) и генерал Маст. июнь 1943
Суды над коллаборационистами продолжались недолго, уже летом 49-го они завершили свою работу. Больше тысячи осужденных президент де Голль помиловал, остальные дождались амнистии в 53-м году. Если в России бывшие коллаборационисты до сих пор скрывают, что служили у немцев, то во Франции такие люди уже в 50-е вернулись к обычной жизни.
Чем дальше уходила Вторая мировая война в историю, тем более героическим представлялась французам их военное прошлое, никто не вспоминал не о снабжение Германии сырьем и техникой, не о событиях на парижском велодроме. От Шарля де Голля и все последующие президенты Франции вплоть до Франсуа Миттерана, не считали, что Французская республика ответственна за преступления совершенные режимом Веши. Только в 1995-м году новый президент Франции Жак Ширак, на митинге в мемориале жертвам «Вель-д"Ив», впервые произнес извинения за депортацию евреев и призвал французов к покаянию.
В той войне каждое государство должно было решить, на чьей стороне быть и кому служить. Даже нейтральные страны не смогли остаться в стороне. Подписывая многомиллионные контракты с Германией, они делали свой выбор. Но самой красноречивой пожалуй была позиция США 24-го июня 1941 года, будущий президент Гарри Трумэн заявил: «Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, нам следует помогать России, если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга, все это на благо Америки!»
После предыдущей записи о парижском Бессмертном полке возникло обсуждение: а празднуют ли здесь Победу, что были для парижан оккупация и освобождение? Не хочу давать однозначных ответов, как и делать какие-то выводы. Но предлагаю послушать очевидцев и посмотреть их глазами.
Немецкие солдаты смотрят на Париж с Эйфелевой башни, 1940
Робер Капа. Парижане на параде победы, 1944
Вот несколько сухих цифр.
- Франция была разбита немцами за полтора месяца. В Первую мировую она боролась 4 года.
- За время войны погибло 600 тыс. французов. В Первую мировую погибших было полтора миллиона.
- В движении Сопротивления участвовало 40 тыс. человек (из них примерно половина - французы)
- Войска Де Голлевской "Свободной Франции" в 1943 насчитывали до 80 тыс. человек (из них ок. 40 тысяч французов), к моменту высадки в Нормандии достигли 400 тыс.
- В германском Вермахте служило до 300 тыс. французов (из них в наш плен попало 23 тысячи).
- 600 тыс. французов были депортированы в Германию на принудительные работы. Из них 60 тыс. умерло, 50 тыс. пропали без вести, 15 тыс. были казнены.
И любое большое целое лучше воспринимается через призму малых событий. Приведу два рассказа моих хороших знакомых, которые были детьми в оккупированном Париже.
Александр Андреевский, сын белого эмигранта.
Мать Александра была еврейкой. С приходом немцев французы начали выдавать евреев или указывать немцам на людей, в ком подозревали евреев. "Мать видела как на нее стали коситься соседи, она боялась что скоро на нее донесут. Она пошла к старому раввину и спросила что ей делать. Тот дал необычный совет: поехать в Германию, поработать там несколько месяцев и вернуться с документами, которые выдадут немцы. Но чтобы при въезде в Германию у матери не проверили паспорт, раввин сказал ей опрокинуть в сумке баночку меда. Она так и сделала, и немецкий офицер на границе побрезговал брать в руки перепачканные и слипшиеся от меда документы. Четыре месяца я жил у знакомых, а потом мать вернулась из Германии и никаких подозрений по отношению к ней больше ни у кого не возникало."
Франсуаз д"Ориньи, потомственная аристократка.
"Во время оккупации мы жили в подпарижье, но мать иногда брала меня с собой в город. В Париже она всегда ходила сгорбившись, тихо, как мышка, глядя в землю и ни на кого не поднимая глаз. И так же заставляла ходить меня. Но однажды я увидела, как на меня смотрит молодой немецкий офицер и улыбнулась ему в ответ - мне тогда было 10 или 11. Мать мгновенно закатила мне такую оплеуху, что я чуть не упала. Больше я на немцев никогда не смотрела. А в другой раз мы ехали в метро и вокруг было много немецких офицеров и солдат. Вдруг мать окликнул какой-то высокий мужчина, она очень обрадовалась, вся распрямилась и будто помолодела. Вагон был переполнен, но вокруг нас словно возникло пустое пространство, такой повеяло силой и независимостью. Я потом спросила, кто был этот человек. Мать ответила - князь Юсупов."
Посмотрите несколько фотографий о жизни времен оккупации и освобождения Парижа. Подбирая их я старался охватить разные стороны тогдашних событий.
1. Немецкий парад победы у Триумфальной арки в июне 1940 года
2. Установка немецких указателей на площади Конкорд.
3. Дворец Шайо. Присяга госслужащих и полиции новой власти
4. Елисейские поля, "новая жизнь", 1940
5. Немецкий агитационный грузовик на Монмартре. Трансляция музыки в ознаменование 30-ти дней взятия Парижа. Июль 1940
6. Немецкий солдат с француженкой на площади Трокадеро
7. В парижском метро
8. Продавщица немецких газет
9. Андре Зюкка. Жаркий день, набережная Сены, 1943 
10. Андре Зюкка. Парижские модницы. 1942
11. Сад Тюильри, 1943
12. Возврат к конной тяге. Горючего в городе почти не было
13. Свадьба на Монмартре
14. Пьер Жаан. Переплавка памятников на металл. 1941
15. Отправка рабочих в Германию.
16. Депортация евреев, 1941
17. "Отправление из Бобиньи". С этого вокзала эшелоны уходили прямо в лагеря смерти.
18. У стен Лувра. Продукты распределялись по карточкам, поэтому многие разводили огороды.
19. Очередь в булочную на Елисейских полях
20. Раздача бесплатного супа
21. Вход в парижское метро - воздушная тревога
22. Легионеры антибольшевистского корпуса
23. Добровольческий французский легион отправляется на Восточный фронт
24. Парижане оплевывают пленных британских парашютистов, которых немцы ведут по городу.
25. Пытка участника Сопротивления в немецкой полиции
26. Схваченных членов движения Сопротивления ведут на расстрел
27. Робер Капа. Немецкий парашютист, пойманный партизанами Сопротивления
28. На баррикаде в Париже в августе 1944
29. Париж, август 1944. В центре Симон Сегуан, 18-летняя партизанка из Дюнкерка.
30. Робер Капа. Бойцы Сопротивления во время освобождение Парижа
31. Перестрелка с немецкими снайперами
32. Пьер Жаме. Шествие Дивизии Леклерка, авеню дю Мэн. Освобождение Парижа, август 1944
33. Робер Капа. Бойцы Сопротивления и французские солдаты празднуют освобождение Парижа, август 1944
34. Парижанка с союзниками
35. Робер Капа. Мать и дочь, которых обрили за сотрудничество с оккупантами.
36. Робер Капа. Париж приветствует генерала Де Голля, август 1944
Накануне Второй мировой войны армия Франции считалась одной из самых мощных в мире. Но при прямом столкновении с Германией в мае 1940 года французов хватило на считанные недели сопротивления.
Бесполезное превосходство
К началу Второй мировой войны Франция располагала 3-й по количеству танков и самолетов армией в мире, уступая только СССР и Германии, а также 4-м после Британии, США и Японии военно-морским флотом. Общая численность французских войск насчитывала более 2 млн. человек.
Превосходство французской армии в живой силе и технике перед силами вермахта на Западном фронте было бесспорным. К примеру, ВВС Франции включали в себя около 3300 самолетов, среди которых половина была новейшими боевыми машинами. Люфтваффе могли рассчитывать только на 1186 самолетов.
С прибытием подкрепления с Британских островов – экспедиционного корпуса в количестве 9 дивизий, а также авиачастей, включавших 1500 боевых машин – преимущество над германскими войсками стало более чем очевидным. Тем не менее, за считанные месяцы от былого превосходства союзных сил не осталось и следа – хорошо обученная и имеющая тактическое превосходство армия вермахта заставила в конечном итоге капитулировать Францию.
Линия, которая не защитила
Французское командование предполагало, что немецкая армия будет действовать как и во время Первой мировой войны – то есть предпримет атаку на Францию с северо-востока со стороны Бельгии. Вся нагрузка в этом случае должна была лечь на оборонительные редуты линии Мажино, которую Франция начала строить в 1929 году и совершенствовала вплоть до 1940 года.
На строительство линии Мажино, протянувшейся на 400 км., французы потратили баснословную сумму – около 3 млрд. франков (или 1 млрд. долларов). Массированные укрепления включали в себя многоуровневые подземные форты с жилыми помещениями, вентиляционные установки и лифты, электрические и телефонные станции, госпитали и узкоколейные железные дороги. Орудийные казематы от авиабомб должна была защитить бетонная стена толщиной в 4 метра.
Личный состав французских войск на линии Мажино достигал 300 тыс. человек.
По мнению военных историков, линия Мажино, в принципе со своей задачей справилась. На ее максимально укрепленных участках прорывов немецких войск не было. Но германская группа армий «Б» обойдя линию укреплений с севера, основные силы бросила на ее новые участки, которые строились на болотистой местности, и где возведение подземных сооружений было затруднено. Там сдержать натиск немецкий войск французы не смогли.
Капитуляция за 10 минут
17 июня 1940 года состоялось первое заседание коллаборационистского правительства Франции, возглавляемого маршалом Анри Петэном. Оно длилось всего 10 минут. За это время министры единодушно проголосовали за решение обратиться к немецкому командованию и просить его о прекращении войны на территории Франции.
Для этих целей использовали услуги посредника. Новый министр иностранных дел П. Бодуэн через испанского посла Лекерика передал ноту, в которой французское правительство просило Испанию обратиться к германскому руководству с просьбой о прекращении военных действий во Франции, а также узнать условия перемирия. Одновременно предложение о перемирии через папского нунция было направлено Италии. В тот же день Петэн по радио обратился к народу и армии, призвав их «прекратить борьбу».
Последний оплот
При подписании договора о перемирии (акта капитуляции) между Германией и Францией Гитлер с опаской смотрел на обширные колонии последней, многие из которых готовы были продолжать сопротивление. Этим и объясняются некоторые послабления в договоре, в частности, сохранение части военно-морского флота Франции для поддержания «порядка» в своих колониях.
Жизненно заинтересованной в судьбе французских колоний была и Англия, так как угроза их захвата германскими силами оценивалась высоко. Черчилль вынашивал планы о создании эмигрантского правительства Франции, которое бы предоставило фактический контроль над французскими заморскими владениями Британии.
Создавший оппозиционное режиму Виши правительство генерал Шарль де Голль все свои усилия направил на овладение колониями.
Однако администрация Северной Африки отклонила предложение присоединиться к «Свободной Франции». Совсем иное настроение царило в колониях Экваториальной Африки – уже в августе 1940 года к де Голлю присоединяются Чад, Габон и Камерун, что создало генералу условия для формирования государственного аппарата.
Ярость Муссолини
Осознав, что поражение Франции от Германии неизбежно Муссолини 10 июня 1940 года объявил ей войну. Итальянская группа армий «Запад» принца Умберто Савойского силами свыше 300 тыс. человек при поддержке 3 тыс. орудий начала наступление в районе Альп. Однако противостоящая им армия генерала Ольдри успешно отражала эти атаки.
К 20 июня наступление итальянских дивизий стало более ожесточенным, но им удалось лишь немного продвинуться в районе Ментоны. Муссолини был в ярости – его планы захватить к моменту капитуляции Франции большой кусок ее территории потерпели крах. Итальянский диктатор уже начал готовить воздушный десант, но одобрения на эту операцию от германского командования не получил.
22 июня было подписано перемирие между Францией и Германией, а через два дня такое же соглашение заключили Франция и Италии. Так, с «победным конфузом» Италия вступила во Вторую мировую войну.
Жертвы
В ходе активной фазы войны, длившейся с 10 мая по 21 июня 1940 года, французская армия потеряла около 300 тыс. человек убитыми и раненными. Полтора миллиона попали в плен. Танковые корпуса и ВВС Франции были частично уничтожены, другая их часть досталась вооруженным силам Германии. Одновременно Британия ликвидирует французский флот, чтобы избежать его попадания в руки вермахта.
Несмотря на то, что захват Франции произошел в короткие сроки, ее вооруженные силы давали достойный отпор германским и итальянским войскам. За полтора месяца войны вермахт потерял более 45 тыс. человек убитыми и пропавшими без вести, около 11 тыс. были ранены.
Французские жертвы немецкой агрессии могли быть не напрасными, если бы правительство Франции пошло на ряд уступок, выдвинутых Британией взамен на вступление королевских вооруженных сил в войну. Но Франция предпочла капитулировать.
Париж – место сближения
По договору о перемирии Германия оккупировала только западное побережье Франции и северные области страны, где находился Париж. Столица была своего рода местом «французско-германского» сближения. Здесь мирно уживались немецкие солдаты и парижане: вместе ходили в кино, посещали музеи или просто сидели в кафе. После оккупации оживились и театры – их кассовый сбор вырос в три раза по сравнению с довоенными годами.
Париж очень быстро стал культурным центром оккупированной Европы. Франция жила как прежде, словно не было месяцев отчаянного сопротивления и несбывшихся надежд. Германской пропаганде удалось убедить многих французов, что капитуляция – это не позор страны, а дорога в «светлое будущее» обновленной Европы.
